Топливо протеста. Станет ли казахский бунт полноценной революцией и кто от нее выиграет

В Казахстане сейчас решается не вопрос пресловутого выбора "демократия или автократия", а скорее, какая элитная группа будет руководить страной и кто выжмет из кризиса наибольшую политическую выгоду. Чем больше слежу за происходящим в Казахстане, тем больше убеждаюсь, что все таки там больше внутренней политики, чем внешнего воздействия.

Будь всегда в курсе событий вместе с телеграм-каналом Быстрый Фокус. Экономическое неравенство, социальное расслоение и региональные дисбалансы создали почву для роста напряжения и протестного потенциала, параллельно подтачивая старый общественный договор между властью и населением, формировавшийся еще во времена правления Нурсултана Назарбаева.

Пандемия COVID-19 обострила все эти процессы, причем не только в Казахстане, а вообще по всему миру. Подобные "социальные бунты" становятся наиболее распространенными на сегодняшний день.

На это все наложился , который все это время не мог выйти из тени "Елбасы", и имел ограниченный контроль над силовым аппаратом, потоками и механизмом распределения национальных богатств. Поэтому, когда власти провалили коммуникацию с населением по поводу необходимости повышения цены на газ с 1 января (с 3 грн до 6 грн \ литр), и в главной нефтегазовой области вспыхнули протесты, это стало поводом для взрыва, на фоне которого элитные группы пытаются разобраться друг с другом.

За сутки президент Токаев отправил в отставку правительство во главе с Аскаром Маминым, который достался ему "в наследство" от Назарбаева и уволил ряд ключевых людей, близких к Назарбаеву, в частности его племянника Самата Абиша и госсекретаря Крымбека Куширбаева, а также возложил вину за происходящее на компанию "КазМунайГаз", которая принадлежит зятю Назарбаева Тимуру Кулибаеву. Второй