Клинический случай зрадофилии. Чего не сказал Байден на пресс-конференции

Можно сколько угодно критиковать Зеленского за очередной плохой спич – и эта критика будет во многом заслуженной. Но во вчерашнем его выступлении был один посыл, с которым трудно не согласиться: украинская публика не склонна к рефлексиям и имеет нездоровое пристрастие к эмоциональным реакциям. Впрочем, тем же страдают массы в любой стране – и пандемия дала тому массу доказательств.

Проблема, однако, в том, что украинские элиты – и политические, и интеллектуальные – в значительной мере поражены той же напастью. Вчерашняя пресс-конференция Джо Байдена по итогам года президентства вызвала в Киеве явственную дрожь – и даже шок, если верить анониму-чиновнику, с которым пообщался корреспондент CNN. Твит Зеленского свидетельствует о том же.

Такую реакцию вызвало высказывание Байдена, которое необходимо было трактовать в контексте как пресс-конференции, так и происходящего в последние месяцы на международной арене. Но соблазн воспринять все буквально оказался слишком велик.

Треволнения вызвал ответ на вопрос журналистки Bloomberg Джен Эпштейн: почему угроза санкций должна подействовать на Путина, если ранее санкции были неэффективны, а союзники не могут договориться о санкционном пакете, причем ни США, ни НАТО не готовы защищать Украину своими войсками.

В сущности, ответ Байдена не содержал ничего нового. Позволю себе привести его полностью:

Ну, во-первых, потому что он никогда не видел санкций, подобных тем, которые я обещал, если он двинется.

Во-вторых, мы находимся в ситуации, когда Владимир Путин собирается что-то делать — у нас были очень откровенные разговоры, Владимир Путин и я. И я не согласен с утверждением, что НАТО не собирается объединяться. Я разговаривал со всеми крупными лидерами НАТО. У нас был саммит